Дипломная работа на тему: Семейно-бытовые обычаи и традиции бурят

Введение

Буряты - одна из самых многочисленных народностей, населяющих территорию Сибири. По мнению академика А.П. Окладникова, формирование бурятского народа в целом можно представить как результат развития и объединения разнородных этнических групп, долгое время проживающих в Прибайкалье. Первые группы монголоязычных племен в этом регионе появились в XI веке. Под их влиянием часть народа курыкан, проживавшего до этого на территории Прибайкалья, уходит вниз по реке Лена, а другая часть ассимилируется с монголами и становится прародителями западных бурят (возникают новые этнические племена хори-монголов).

До конца XVII века в Прибайкалье не было государственных границ. Наряду с раздробленными бурятскими родами (булагаты, эхириты, хонгодоры, хоринские и т. д.) на территории проживали различные монголоязычные родоплеменные группы, племена тюркского и тунгусского происхождения. Племена свободно передвигались в пределах от Байкала до пустыни Гоби. Только с установлением в 1727 г. русско-китайской границы это передвижение прекратилось, и появились условия для формирования бурятской народности. Многие исследователи сходятся во мнении, что процесс формирования и консолидации бурятской народности начался в XVII в. Это подтверждают археологические и этнографические данные, по которым установлено, что к XVII-XVIII вв. большинство коренных племен Прибайкалья вошли в состав сформировавшейся народности - бурят. Предположительно название народности произошло от монгольского корня "бул", что означает "лесной человек", "охотник", по другой версии от корня "бу" - ловец соболя.

Среди бурят выделяются следующие этнические группы: булагаты (Усть-Ордынский Бурятский автономный округ), эхириты (Баргузинский, Баяндаевский, Кударинский районы Бурятии, Усть-Ордынский Бурятский автономный округ), хонгодоры (буряты Иркутской области вне Усть-Ордынского Бурятского автономного округа), хоринцы (Агинский автономный округ Читинской области, Хоринский и другие районы Бурятии), буряты северных районов (Баунтского и др.) Бурятии (в значительной части - ассимилированные эвенки) и селенгинские буряты (центральные и южные районы Бурятии).

В антропологическом отношении буряты - типичные представители центрально-азиатского типа монголоидов. У бурят северных районов Бурятии заметна примесь байкальского типа сибирской или североазиатской монголоидной расы.

Бурятский язык относится к монгольской группе алтайской языковой семьи. Бурятский язык подразделяется на 15 диалектов. Бурятский язык считают родным 86,6% российских бурят (1998 г.).

Во все времена для общества была насущной проблема сохранения традиционной народной культуры, быстро исчезающей под влиянием новых явлений, предметов и развития этносов. Особенно остро она обозначена в современных условиях, когда многие ценные элементы культуры безвозвратно потеряны. В связи с этим исследование культурно-бытовых традиций бурят, которому посвящена данная дипломная работа, видится важным и актуальным.

Целью дипломной работы является исследование традиционной культуры бурят.

Объект исследования - бурятский этнос.

Предметом исследования являются тенденции, закономерности и направления развития бурятской культуры и бытовых традиций бурят.

Достижение поставленной цели потребовало решения следующих задач:

проанализировать быт и традиции бурят;

исследовать культурное наследие бурятского народа;

рассмотреть проблемы сохранения и развития традиционной культуры бурят.

В процессе подготовки дипломной работы анализировались монографическая научная литература и публикации в периодической печати отечественных и зарубежных авторов.

Исследование основывается на методологии программно-целевого подхода, в основе которой лежит системный анализ, изучающий поведение рассматриваемого объекта в системе внешних и внутренних связей.

Практически в ходе работы применялись следующие методы: исторический и сравнительно-исторический методы, позволяющие рассмотреть изучаемые явления в развитии и сравнении; системный метод, позволяющий представить сложный объект исследования как единое целое, выявить закономерности его развития в целом и в частности.

ГЛАВА 1. быт и традиции бурят

1.1 Семейно-бытовые обычаи и традиции бурят

В семейном и общественном быте бурят с середины XVII-XVIII века ярко проявлялись черты патриархально-родового строя. Сохранилось деление на роды. По свидетельству Палласа, во второй половине ХVIII века насчитывалось около 80 бурятских родов. Кроме того, на территории Бурятии находились многочисленные группы монголов джунгаров, сартолов, прибывших из Монголии в период междоусобиц. По установившейся традиции, незнакомого бурята при встрече спрашивали, к какому роду (ясу, утха) он принадлежит. Каждый бурят должен был знать название своего рода и перечислить предков по мужской линии до седьмого-десятого поколения.

В бурятских общинах бытовал обычай взаимопомощи - тухаламжа - при перекочевках, строительстве юрт, катании войлока, организации свадьбы, похорон. Позднее, в связи с развитием земледелия и сенокошения, помощь оказывалась при уборке хлеба и заготовке сена. Взаимопомощь особенно была развита среди женщин при выделке кожи, стрижке овец, катании войлока. Тухаламжа был полезен тем, что общими усилиями быстро и легко выполнялись трудоемкие работы, создавалась атмосфера дружбы и коллективизма [3, с.49].

Тем не менее, бурятская родовая община конца XVII и XVIII веков уже была далека от идиллии всеобщего благоденствия и мира: в ней существовало социальное и имущественное неравенство со всеми вытекающими из него последствиями.

В новых социально-экономических условиях обычай тухаламжа нередко использовался бурятской родовой верхушкой в целях накопления богатства. Так, например, наделение имущими бедняков скотом под видом бескорыстной помощи в действительности было одной из форм эксплуатации, прикрываемой патриархально-родовой оболочкой. Таким путем бедняк-скотовод попадал в экономическую зависимость к более могущественному сородичу. С усилением социально-экономического неравенства крупный собственник узурпировал функции родовой помощи, превращая ее в средство эксплуатации.

Родовые традиции обязывали бурят приглашать ближайших соседей на свежину, когда резали барана, коня или быка. Это правило было более строгим, если охотник убивал козу, лося или медведя, если сосед по каким-либо причинам не мог прийти на трапезу, хозяин посылал ему куски мяса.

С патриархально-родовыми отношениями было связано такое явление, как гостевание. Гости приезжали не к одному лицу, а к группе родственников, но останавливались у кого-либо из старших. Каждый одноулусник-сородич считал своим долгом пригласить к себе прибывшего и угостить его. Вокруг гостей составлялась целая компания, которая обходила все юрты. Обычно по гостям разъезжали летом, во время общеродовых религиозных праздников - тайлаганов.

Жизнь бурят-скотоводов не была такой скучной и однообразной, как это представлялось путешественникам. М. Татаринов верно подметил, говоря: "Братские, как сидя в юртах, так и в кампании между собою охотники петь песни и голосу протяжного, так же играют молодые в юртах, воркуют по-голубиному или кричат по-гусиному, по-утичьи и прочих птиц голосами. И так их игра весела и смешна" [7, с.123]. Многие игры, танцы и пантомимические сценки имели древнее происхождение и были связаны с охотничьим бытом предков бурят. К числу таких игр относятся "Хурайн наадан" ("Тетеревиный танец"), "хойри наадан" ("Глухариная пляска"), "Баабгайн наадан" ("Медвежья игра"), "Шонын наадан" ("Волчья игра") и другие. Во всех этих играх и танцах исполнители стремились как можно точнее воспроизвести характер движений и голосов изображаемых животных. К древнему периоду относится и "хараана малтааша наадан" ("Танец выкапывания сараны").

Кочевой период жизни бурят нашел отражение в танцах: "Мори hургааша наадан" ("Укрощение коня"), "Бухын наадан" ("Игра быков"), "Ботогошоохо" ("Игра верблюда и верблюжонка"), "Араhа элдэхэ" ("Выделка кожи"), "Зоохэйн наадан" ("Танец саламата"). Некоторые игры и развлечения изображали бытовые сценки: например: "Буубэй-наадан" ("Игра в няньки"), "Адагууши наадан"( "Танец пересмешника"), ("хогтуу онгон" ("Пьяный онгон"). Широко распространена была игра в лодыжки - шагай. Эта игра имела ряд разновидностей: "Шагай", "Шагай харбаха", "Хонгордоолго". Употреблявшийся в детских играх мяч - бумбэгэ скатывался из шерсти. Мальчики развлекались стрельбой из лука, борьбой и верховой ездой, участвовали но время праздников в конских бегах. Существовали для детей различные считалочки, загадки-шутки, скороговорки.

У бурят существовали специальные игровые онгоны - наадани онгон, которые дошли вплоть до XX века. Этих онгонов призывали во время вечерок, чтобы позабавить молодежь. То же делалось и во время обряда кормления онгонов-онгоо эдеэлуулхэ. Главным действующим лицом в таких случаях выступал шаман, который призывал онгонов и изображал тех или иных зверей, птиц, людей, имеющих недостатки или своеобразные качества (вспыльчивость, склонность к спиртным напиткам, насмешливость и ветреность).

Некоторые игры и танцы носили обрядовый характер. Массовая игра "Земхэн", например, устраивалась для того, чтобы молодежь двух соседних родов или улусов ближе познакомилась. "Басаганай наадан"-девишник устраивали родители в честь дочери, выходившей замуж. Кузнецы периодически выполняли специальный обряд освящения своей кузницы - "Хихиин хуурай". Если молнией убивало человека или сгорало жилище и причинялся значительный ущерб хозяйству, устраивался многодневный "Нэрьеэри наадан", сопровождаемый исполнением религиозных обрядов.

Из праздников обрядного характера, связанных со скотоводством, следует отметить стрижку грив и хвостов у лошадей. Стрижка производилась весной с помощью соседей. После окончания работы хозяин делал брызгание и бросал в огонь несколько кусков сваренного мяса вместе с вырванными из грив и хвостов белыми волосами, а затем угощал собравшихся.

Торжественными были дни перекочевок. Например, при переезде в летники весь улус в один день приготовлял молочное вино, резал баранов и устраивал общее гуляние.

Танцевальные игры "Гуугэл", "Ноошэлгэ", "Ягша", "Хатар", "Ёхор", "Дэрбээшэн", "Барбагай", "Мушхаралдаан" и другие, отмеченные исследователями во второй половине XIX века, по-видимому, бытовали и в XVIII веке. По словам М.Н. Хангалова, в старину танец "Хатар" начинали старики и старухи, которые вместе с молодежью вставали в круг. Танец разделялся на три периода: первый - танцующие, образовав круг держат друг друга за опущенные руки и медленно двигаются по солнцу, делая круг, и поют песни разного содержания; второй - танцующие сдвигаются плотнее, приподнимают руки и слегка машут ими вверх и вниз, немного наклонившись вперед, и в это время поют менее протяжно и громче; третий - танцующие плотно придвигаются друг к другу, руки сгибают в локтях почти под прямым углом и дружно, как один человек, скачут вверх, а песню поют отрывисто... Так танцуют некоторое время, продолжая делать круг по солнцу.

Танец ёхор устраивался с наступлением теплых весенних дней. На ёхоре проявлялись различные стороны духовной жизни бурят: одни просто исполняли песни, другие демонстрировали свой богатый песенный репертуар, одни шли на ёхор блеснуть красотой голоса, другие- исполнить вновь созданные ими песни. На ёхоре веселились, встречались с друзьями и товарищами, юноши и девушки знакомились и влюблялись. Все это происходило в рамках степного этикета[8, с.218].

Общественными праздниками, тесно связанными с шаманизмом, были тайлагуны, или тахилы. Слово "тайлаган" происходит от древней общемонгольской формы "тахиху", перешедшей в "тайху", что значит "чествование" (чествование богов). Тайлаганы начинались молебствиями и жертвоприношениями местным духам-покровителям и заканчивались общей трапезой, питьем молочного вина и различными играми-состязаниями, борьбой, стрельбой из лука, конскими скачками. У большинства бурят существовали три обязательных тайлагана в году - весенний, летний и осенний. Самым большим праздником считался летний тайлаган. Участие в тайлагане считалось добровольным и почетным. Приносить на тайлаган свое "сасали" (вино для возлияния божествам) и иметь пай - хуби от мяса жертвенного животного было делом чести не только хозяина, но и всех родичей. Поэтому бедным, которые не могли внести свою долю в организацию торжества, оказывали помощь. На тайлаган, как правило, разрешалось выходить только мужчинам и детям обоего пола. После тайлагана в течение двух-трех дней в улусах шла гулянка, молодежь устраивала наадан и ёхор.

У бурят существовал своеобразный культ слова. Сказочники, улигершины, песенники, знатоки загадок, пословиц и поговорок, остроумные и талантливые импровизаторы пользовались особой популярностью. Без признанных певцов, импровизаторов, тухэчинов не проходило ни одно празднество, ни одно важное событие в жизни улуса. Нередко лучшие из них специально выезжали в соседние улусы, чтобы посостязаться. В таких случаях хозяева, приняв гостей, выставляли против них местных мастеров, которые должны были отстаивать честь улуса и рода. Подобные состязания являлись своеобразным культурным событием и привлекали многих людей.

Нельзя не отметить и такой обычай, как "состязания в остроумии"- сэсэ буляалдаха, устраиваемые на каких-либо торжествах: на свадьбе, во время приема гостей, на тайлагане. Это, по существу, сценка, наподобие интермедии, в которой принимают участие два человека или больше и которая рассчитана на зрителя. Один из участников задавал вопросы, имеющие целью осмеять или поставить в тупик второго, а партнер отвечал, проявляя максимум находчивости и стремясь в свою очередь поставить в затруднительное положение собеседника. Вопросы и ответы давались часто в стихотворной форме, с соблюдением аллитерации и определенного ритма. Мотив такого состязания был широко представлен и в песенном творчестве бурят.

С принятием ламаизма в Забайкалье празднества и увеселения начали приобретать несколько иной характер. Шаманские тайлаганы (тахилы на обо) включались в систему ламаистской обрядности, устраивались без жертвоприношений животных, призывами и угощений таманских богов и духов. Отныне полагалось исполнять хвалебные гимны из чести ламаистских богов, ублажать их музыкой, душистыми омовениями, одаривать драгоценностями, высказывать благопожелания. Основными действующими лицами на праздниках становились ламы. По окончании молебствия начинался наадан, устраивались традиционные спортивные состязания.

Постепенно широкое распространение получили чисто ламаистские праздники - хуралы, устраиваемые при дацанах. Наиболее популярными стали дни Майдари и Цам, приходившиеся на летние месяцы. Праздник Майдари устраивался при стечении множества верующих с участием большого числа лам. Церемония, имевшая характер пышной мистерии, включала перенесение статуи Майдари на колесницу и передвижение этой колесницы вокруг монастыря. После религиозной части начиналось народное празднество - наадан, сопровождавшееся играми, развлечениями, состязаниями. В празднике Цам основную часть ритуала составляли пляски-мистерии лам в масках.

В зимнее время праздновался сагаалган (белый месяц), приуроченный к началу первого весеннего лунного месяца, который считался одновременно началом Нового года. Празднование длилось около месяца и, помимо молебствия в дацанах, включало в себя гадания, изготовление фигурок животных и прочее. Во время праздника поздравляли друг друга, делали подарки, высказывали благопожелания, обильно угощались.

Семейно-брачные отношения бурят представляли собой сложные, веками выработанные отношения люден, отражавшие не только существующую социальную структуру общества, но и явления предшествовавших общественных формаций.

Господствующей формой семьи являлась индивидуальная моногамная семья, которая включала главу семейства, его жену, детей и родителей. Обычай допускал многоженство, но оно встречалось преимущественно у состоятельных людей, так как за жену нужно было платить выкуп (калым).

Свадебные обряды бурят составляли комплекс различных ритуалов, касающихся почти всех сторон жизни людей-искусства, религии, фольклора, этики, физической подготовки и т. д. Во время свадьбы улусники показывали свое мастерство в стрельбе из лука, в борьбе, и состязании рысаков и иноходцев, в исполнении песен, знании мифологии, генеалогий, легенд и предании.

Все стороны семейно-брачных отношений регулировались обычаями и традициями. Экзогамия, сохранившаяся вплоть до начала XX века не допускала вступления в брак лиц, принадлежащих к одному роду. Например, буряты Готольского рода брали жен из Ирхидеевского, Шаралдаевского и Янгутского родов. Существовал обычай сговаривать детей в младенческом возрасте, даже когда они находились еще в колыбели. В знак заключения брачного договора - худа оролсолго родители жениха и невесты обменивались поясом, и пили молочное вино. С этого момента девочка становилась невестой, и отец не имел права выдать ее за другого. Буряты женили своих детей рано: в 14-15 лет, а иногда и раньше. Для переговоров отправляли сватов; при успешном выполнении их миссии начинались переговоры о калыме - барил, величина которого зависела от состоятельности. "Есть жены, за которых их мужьями заплачено 60 лошадей, за некоторых даже 100, с добавлением к этому значительного количества быков и баранов и 20 и более верблюдов" - отмечал Ланганс [8, с.214].

Во избежание расходов по калыму иногда прибегали к обычаю-андалята - обмену, заключавшемуся в том, что две семьи, имевшие сыновей и дочерей каждая, обменивались девушками. Согласно обычному праву, приданое-энжэ являлось полной собственностью жены, и муж не имел на него никакого права. В некоторых местах, в частности у кударинских бурят, практиковалось умыкание - похищение невесты.

Свадебный обряд обычно состоял из следующих этапов: предварительный сговор, сватовство, назначение свадьбы, поездка жениха с родственниками к невесте и уплата калыма, девичник (басаганай наадан - девичья игра), разыскивание невесты и отправление свадебного поезда, ожидание в доме жениха, бракосочетание, освящение новой юрты. Свадебные обычаи и традиции в разных этнических группах имели свои особенности.

Брачный союз нуждался в религиозном освящении. У шаманистов это заключалось в том, что во время сватовства собравшиеся родственники и сваты делали возлияние духам-покровителям. С проникновением ламаизма многие свадебные обряды и традиции претерпели изменения. Постепенно роль лам в свадебном процессе, как и вообще в жизни бурят, становилась чрезвычайно важной. Ламы стали определять день и час увоза невесты из родительской юрты, масть лошади, предназначенной для нее, а также человека, который должен вынести ее из юрты и посадить на коня.

По существующим традициям, все сородичи невесты должны были делать подарки ей во время свадьбы. Родители молодоженов хорошо запоминали тех, кто преподносил подарки, чтобы впоследствии отплатить равноценным подарком.

На свадьбах обязательно произносили благопожелания и наставления - юроолы.

В отношении женщины существовала целая система правил, запретов и обязанностей. Она не имела права называть по имени свекра и старших родственников мужа, сидеть, если те стояли, в присутствии родных мужа должна была находиться с покрытой головой и в женском наряде. Женщина не допускалась на общеродовые тайлаганы. После смерти мужа она становилась женой его брата или другого родственника. Беременность не освобождала женщину от тяжелой домашней работы. При наступлении родов женщина изолировалась от других членов семьи, ибо считалась нечистой и не могла в течение определенного времени подходить и прикасаться к огню, держать щипцы, заниматься приготовлением пищи. Прежде чем приступить к домашним делам, она должна была пройти особый обряд очищения - арюулга. "Весь женский пол почитают они нечистым, и для того никакая женщина не может пройти по западную сторону разложенного в средине юрты огня, где идолы висят, но должна, хотя далее, идти другою стороною; ежели баба или девка поедет верхом, то по приезде ее лошадь, седло и узду окуривают богородской травою или пихтою",- отмечал Ланганс.

В семейно-брачных отношениях еще сохранялись следы материнского рода. Среди родственников по матери особое место занимал ее брат - нагаса, который имел ряд прав и обязанностей по отношения к детям своей сестры. В терминологии родства у бурят сохранились черты классификационной системы. Термины относились к строго определенной категории родственников, среди которых различались старшие - аха и младшие - дуу, родня по мужской линии по отцу - абага и по матери - нагаса.

Дети в жизни бурята занимают значительное место. Самым распространенным и добрым благопожеланием у бурят считалось: "Халуунда hууха хубуунтэй, хадамда ошохо басагатай болоорой" - "Имей сыновей, чтобы продолжили твой род, имей дочерей, чтобы выдать замуж". В нем отражено отношение бурят к детям. Многодетность всегда почиталась за счастье; родителям, имеющим много детей, оказывалось больше почтения и уважения. Отсутствие детей считалось наказанием свыше, ибо остаться без потомства значило прекратить род, не сохранить домашнего очага. Если бурят умирал бездетным, то говорили, что огонь его потух. Самая же страшная клятва заключалась словах: "Пусть потухнет мой очаг!"

Желание иметь детей, сознание необходимости продолжения рода было настолько велико, что оно породило обычай при отсутствии своих детей усыновлять чужих, в основном детей своих родственников, чаще всего мальчиков. По нормам обычного права мужчина мог взять в дом вторую жену, если от первого брака у него не было детей.

Отца и мать ребенка не называли собственными именами: к словам "отец" или "мать" добавлялось имя ребенка (например, Батын аба - отец Бату).

В основе чрезвычайно высокой смертности детей лежали различные причины - социальная неустроенность, низкий уровень культуры, отсутствие врачебной помощи и т. п. Так как болезнь и смерть объясняли недоброжелательством злых духов, стремление сохранить здоровье и жизнь детей породило целый комплекс обрядов, магических церемоний и ритуалов, искупительных жертвоприношений.

Дней через шесть-семь после родов справлялся обряд укладывания ребенка в колыбель - "улгээдэ оруулха". Этот обряд был, по существу, семейным торжеством, на которое собирались родственники и соседи, одаривавшие новорожденного.

Имя ребенку давал кто-либо из старших гостей. "Ежели в юрте родится младенец, то дожидаются посторонних, кто первый в юрту войдет и какое слово скажет, то новорожденному и имя, или на что отец перво взглянет... много есть и русских имен, потому что трафится перво русской войти в юрту, тако ж и дают имена, как зовут прохожева; и ежели младенец долго будет жить, то тех, кто дал имя, дарят и почитают" - писал М. Татаринов[7, с.142].

В семьях, где часто умирали дети, ребенка нарекали неблагозвучным именем, чтобы отвлечь от него таким образом внимание злых духов. Поэтому нередко встречались имена, обозначающие животных (Буха - Бык, Шоно - Волк), обидные прозвища (Хазагай-Кривой, Тэнэг - Глупый) и такие имена, как Шулуун (Камень), Балта (Молот), Тумэр (Железо).

С проникновением в Бурятию ламаизма стали внедряться иноязычные имена, как правило, тибетского и санскритского происхождения: Галсан (Счастье), Дамба (Высший), Ринчин (Драгоценный), Арьяа (Святой). Заимствованные русские имена иногда подвергались сильным фонетическим изменениям. Например, имя Роман произносилось Армаан, Василий - Башиила, или Башел.

Постоянная боязнь потерять ребенка породила всевозможные предохранительные меры, сопровождаемые магическими церемониями, обрядами. В некоторых местах перед входом в жилище ставили березку, от которой протягивалась к стене веревка с привязанными к ней лоскутками материи или кусок невода. Эти знаки, называемые зээк, ставились, чтобы посторонние не входили в дом. К комплексу предохранительных мер относились обереги, которыми могли быть нож и кнут, подкладываемые под постельку ребенка, голенная кость - шаата сэмэгэн, шкуры и крылья совы. В качестве оберегов использовались нередко и ветки шиповника. Но самым действенным оберегом, по мнению бурят, считался своеобразный амулет, данный шаманом, - hасюуhан. Семья, где дети часто болели или умирали, нередко обращалась к шаману или шаманке с просьбой стать крестным отцом - найжи баабай или крестной матерью - найжа тоодэй. Шаман совершал брызгание вином, давал амулет, пользовался в семье особым уважением и часто навещал ребенка. Если тот вырастал здоровым, то родители считали себя обязанным шаману и одаривали его.

Детей с малых лет учили знанию родного края, обычаев и традиций отцов и дедов. Им старались привить трудовые навыки, приобщить их к производственной деятельности взрослых: мальчиков приучали ездить на лошади верхом, стрелять из лука, укрючивать коней, а девочек - мять ремни, овчины, носить воду, разжигать огонь, нянчиться с малышами. Дети с ранних лет становились пастухами, учились переносить холод, спать под открытым небом, сутками находиться при стаде, ходить на охоту.

Игры детей отражали трудовую деятельность старших. Окружающая природа, отара овец, табун лошадей, улус с его размеренной и однообразной жизнью, общественные праздники - вот мир, в котором развивался кругозор ребенка. Существовала целая система умственного, нравственного и физического воспитания детей. По воззрениям бурят, идеальным считался мужчина, имеющий девять способностей - hайн эрэ юhэн эрдэмтэй: уметь бороться - барилдаха, уметь мастерить - урлаха, знать кузнечное дело-дарлаха, быть охотником - агнаха, уметь голыми руками ломать позвоночную кость скотины - hэеэр шааха, уметь плести кнут из восьми ремешков - наймаар могойшлоод минаа томохо, плести треножник для коня - гурбилаа шудэр томохо, уметь натягивать тетиву лука - эбэр номын ооhорые уяжа шадаха и бытъ наездником - урилдаани мори унаха.

В бурятской семье не существовало строгих мер наказания за проступки. Отмечая это, Ланганс писал: "Впрочем имеют дети как у бурят, так и у монголов полную волю следовать во всем природным своим склонностям, не опасаясь за проступки строгого наказания. Бывают между ими отменно способные к называемым ими словесным наукам и удивительною памятью одарены: назначенные в ламы в учении преподаваемом им до такой степени успевают, что ламайской веры духовные книги (писанные на тибетском языке, которого они не разумеют) наизусть вытверживают, и несколько человек вдруг их, не сбиваясь ни в одном слове, прочитывать могут" [8, с.239]. Это, пожалуй, одна из первых характеристик умственных способностей бурятских детей

О характере старинных бурятских погребений можно судить по данным археологических раскопок. Так, например, некоторые погребения на Ольхоне, датируемые XVIII веком, имели искусственные кладки из каменных плит. В одном из женских погребений обнаружены разнообразные предметы быта и украшения, а также зерна проса. На лобной части черепа по кожице, прикрытой шелковой материей, лежал посеребрённый диск. Несколько таких же украшений находились ниже шеи. По видимому, они были пришиты к головному убору и к одежде погребенной. Под шеей лежали три перламутровых диска с резным орнаментом. Около ушных отверстий находились сережки из медной проволоки с привесками из бисера - маржан. На груди лежали в один ряд мелкие бронзовые пуговицы. У правого плеча находилось 15 мелких монет английского, немецкого и французского происхождения, датируемых XVIII столетием. На запястьях обеих рук находилось по два бронзовых браслета, на правой руке, кроме того, три медных перстня, а на левой - два. У левой кисти лежал железный ножик в деревянных ножнах. У правой руки в кожаном, сильно истлевшем мешочке, лежали две бронзовые ложечки и небольшой железный ножичек в ножнах.

Под черепом найдены железные украшения лопатообразной фермы и большое количество мелких металлических привесок, пришитых, по-видимому, к воротнику костюма. Волосы заплетены в косичку и вправлены в медную трубочку. Нижняя часть полы костюма украшена мелкими пластинками из белого металла и белыми бусинками.

Мужчин хоронили подобным же образом. В могильнике, рядом с описанным женским погребением, были найдены около черепа небольшие пуговицы и металлическое украшение с вправленной в него монетой конца XVIII века. В правой руке лежала трубка с длинным чубуком, туго набитая табаком, и огниво с железным кресалом. С этой же стороны находились два куска железной руды в небольшом деревянном ящике. На обе руки были надеты бронзовые браслеты. Под шеей лежало большое количество мелких бусин. Ими, вероятно, был обшит воротник одежды. Кожаный головной убор украшен стеклянными бусами различного цвета и размера.

Все раскопанные на Ольхоне бурятские погребения имели одинаковую ориентировку в положении скелетов: женщины захоронены головами на восток, а мужчины - на запад, северо-запад и северо-восток.

В бурятских могильниках в долине реки Талькин (левый берег Ангары) обнаружены скелет лошади с железными удилами в зубах, скелет быка или коровы, железные наконечники стрел, срединные накладки луков сложного тюрко-монгольского типа, металлическая трубка- ганза и другие изделия. Возраст погребения, предположительно- XVI-XVII века. Эти погребения интересны тем, что ими представлено прошлое ангарских бурят, еще до их соприкосновения с русскими.

Формы погребения у этнических групп бурят были разные. По свидетельству путешественников, в частности Георги, у бурят мертвец погребался в той одежде, в какой умер. Вместе с покойником клали "нож, лук, стрелы". На месте погребения закалывали любимого коня умершего и оставляли там седло. Бурятские кладбища обычно располагались в небольших лощинах или на склонах возвышенностей вблизи таманских рощ. Иногда обходились без общих кладбищ. Обычай погребать умершего просто где-то в лесу сохранялся у аларских бурят до конца XIX века. По-видимому, гроб делался не всегда и не везде. Не редко умершего оставляли прямо на поверхности земли, прикрыв его деревьями или завалив камнями и валежником.

Другой формой захоронения было сожжение трупов. "Кто умрет из братских мужеска или женска полу, нарежают умерших в лутчее платье, с ним кладут огниво, трут, трубку, платье летнее и зимнее, хотя б было у кого золото и серебро с ними кладут, и отвозят в лес, обкладывают дровами и при них кладут лошадей по две или кто сколько богат, и зажигают дрова, где мертвой совсем сгорает. А для поминовения возят вино и еству, а что останется, отдают собакам" - отмечает М. Татаринов.

Людей, убитых молнией, хоронили другим способом. По шаманским представлениям, пораженный громом считался избранником неба-тэнгри - и его хоронили как шамана: одевали в оргой (специальный костюм), отвозили в шаманскую рощу, где и оставляли на особо устроенном помосте - аранга. Рядом с аранга клали пищу и ставили вино.

С распространением ламаизма у забайкальских бурят произошли изменения в погребально-поминальных обычаях и обрядах. Погребения стали связываться с предписаниями священных книг ламаизма. Лама определял по книгам день, час и способ погребения покойника. При определении дня и способа захоронения учитывались как время (год и созвездие) рождения человека, так и час его кончины, его общественное положение и характер смерти. Тело умершего обычно обертывали куском дабы (материи), а лицо покрывали хадаками (лоскутками материи); чтобы придать ему вид уснувшего, сгибали колени и правую руку прикладывали к уху....

Покойника клали головой на запад, чтобы лучи восходящего солнца падали ему в глаза. Могилу рыли неглубокую, только чтобы поместить гроб. По ламаистским предписаниям, можно было оставлять мертвого в гробу на поверхности земли или подвергать частичному сожжению. Иногда труп бросали в воду или просто оставляли в лесу. Тела лам в некоторых случаях сжигали, и пепел в глиняном сосуде ставили в небольших часовнях - бумхан, построенных из дерева на вершине холма или горы[16, с.192].

Сближение с русским населением, влияние русской культуры и быта, распространение христианства в Прибайкалье внесли некоторые изменения в погребально-поминальные обычаи и традиции бурят. Изменения эти, в частности, заключались в том, что покойников стали зарывать глубоко в землю и устраивать по ним поминки через 49 дней после похорон.

Оглавление

- Введение

- быт и традиции бурят .1 Семейно-бытовые обычаи и традиции бурят

- Юрта - традиционное жилище бурят

- Традиции гостеприимства бурят

- Календарь монголов и бурят

- Традиционный бурятский костюм

- Национальный праздник бурят Сурхарбаан глава 2. культура бурят

- Религиозная культура бурят

- Эпос Гэсэр как уникальный памятник духовной культуры бурят

- Бурятская литература в 20 веке

- Цвет и его значение в культуре бурят

- Кузнечное и ювелирное искусство бурят

- Скульптура бурят

- Изобразительное искусство бурят

- Фольклор бурят

- Музыка бурят

- Декоративно-прикладное искусство бурят глава 3. проблемы сохранения и развития традиционной культуры бурят

- Заключение

- Список литературы

Заключение

В ходе выполнения данной дипломной работы исследована традиционная культура бурят. В заключение сделаем основные выводы.

В семейном и общественном быте бурят с середины XVII-XVIII века ярко проявлялись черты патриархально-родового строя. Сохранилось деление на роды. По свидетельству Палласа, во второй половине ХVIII века насчитывалось около 80 бурятских родов. Кроме того, на территории Бурятии находились многочисленные группы монголов джунгаров, сартолов, прибывших из Монголии в период междоусобиц. По установившейся традиции, незнакомого бурята при встрече спрашивали, к какому роду (ясу, утха) он принадлежит. Каждый бурят должен был знать название своего рода и перечислить предков по мужской линии до седьмого-десятого поколения.

Семейно-брачные отношения бурят представляли собой сложные, веками выработанные отношения люден, отражавшие не только существующую социальную структуру общества, но и явления предшествовавших общественных формаций.

Господствующей формой семьи являлась индивидуальная моногамная семья, которая включала главу семейства, его жену, детей и родителей. Обычай допускал многоженство, но оно встречалось преимущественно у состоятельных людей, так как за жену нужно было платить выкуп (калым).

Традиционным жилищем бурят является юрта. В ее устройстве отразились не только практичность кочевников, сумевших из имеющихся у них материалов создать удобное, в условиях кочевой жизни достаточно совершенное жилище, но и их эстетические, этические и философские представления. Кочевой образ жизни издавна определил тип герметически замкнутого компактного жилища - сборно-разборного сооружения из решетчатого каркаса и войлочного покрытия, круглого в основании и с полусферическим верхом, приспособленного к транспортировке на вьючных животных.

Гостеприимство бурятского народа - это результат традиции, сформировавшейся в течение веков, закрепившей особое отношение к появлению в доме гостя, которое всегда воспринималось как событие огромной важности. Это одновременно и знак благожелательного отношения к хозяевам со стороны гостей, и возможность пообщаться и узнать много нового, и праздник. Приезд гостей был событием и потому, что трудная жизнь кочевников, проходившая в кругу семьи и ближайших родственников, давала мало возможностей для контактов с другими соплеменниками, поэтому каждый приезд гостей - это появление новых сведений и расширение познаний.

В календаре монголов и бурят выделяются четыре составляющих ее пласта:

календарь годовой (лунный), связанный с сезонами хозяйственного года скотовода-кочевника;

календарь, представляющий собой так называемый 12-летний животный цикл - Малое колесо времени;

60-летний цикл, существовавший параллельно с 12-летним и включавший его в себя как один из компонентов - Большое колесо времени;

наконец, сменивший их в 20 веке общеевропейский григорианский календарь,

Бурятский костюм - это часть традиционной культуры народа. В нем нашли отражение религиозно-магические, этические и эстетические представления, уровень духовной и материальной культуры, взаимосвязи и контакты с другими национальными культурами.

Традиционная мужская одежда бурят - халат без плечевого шва, зимний - дэгэл и летний на тонком подкладе - тэрлиг. Для забайкальских бурят, монголов характерна распашная одежда с запахом левой полы на правую с цельнокроеными рукавами. Глубокий запах обеспечивал тепло для нагрудной части тела, что было важным при длительной верховой езде. Зимнюю одежду шили из овчины. Края дэгэла обшивали плисом, бархатом или другими тканями. Иногда дэгэл покрывали тканью: для повседневной работы - хлопчатобумажной, нарядные дэгэлы - шелком, парчой, полупарчой, чесучой, бархатом, плисом. Эти же ткани использовались при шитье нарядного летнего тэрлига.

Верхняя одежда замужних женщин была отрезной по линии талии. Удлиненный лиф с глубокими проймами, доходящими до талии, простая форма отделки выреза лифа, не очень глубокий запах левой полы на правую, прямое соединение лифа и подола было характерно для одежды хори - бурят. Летние женские халаты чаще всего шили из синей чесучи, линию шва закрывали только в передней части декоративной тесьмой.

В одежде женщины - хранительницы домашнего очага, продолжательницы рода преобладают округлые формы: на плечах рукава - буфы, пышно собранный на талии подол. При отделке большую роль играли материалы золотисто-желтого - различные оттенки дымленого меха, овчины, камусов.

Сурхарбаан - это один наиболее распространенных праздников, который празднуют все монголоязычные народы. Его празднуют в Монголии, Бурятии, Якутии. В Монголии его называют "Наадан" или "Эрын гурбан наадан", что в переводе с монгольского означает "три игры мужей". Празднуют его один раз в год в начале лета в воскресный день. Дословно Сурхарбан означает "стрельба в сур"- мишень, сделанную из небольшого колышка, обмотанного тонким кожаным ремнем или поводом узды, и воткнутого в землю.

Еще в XVIII веке шаманизм - древняя религия бурят - господствовал у всех этнических групп, проживавших по обе стороны Байкала. Гмелин, Георги и другие русские и иностранные путешественники XVIII века во время пребывания в Забайкалье встречались с шаманами и шаманками, интересовались предметами культа, наблюдали камлание. Наряду с шаманизмом, существовали и более ранние формы религиозного верования - поклонение солнцу, огню, воде, животным и т. д.

Бурятский шаманизм выделялся целым рядом особенностей: представлением о высших божествах, сложной системой обрядов и жертвоприношений, делением шаманов на белых и черных, особой школой шаманского посвящения и другими. В своем генезисе и основных положениях он имел много общего с монгольским шаманизмом, так как предки бурят и древние монголы в силу исторического развития были довольно тесно связаны между собой. Нельзя забывать, что в состав бурятской народности влились многочисленные группы монголов, покинувшие родные места во время междоусобиц и принесшие с собой религию предков.

Ламаизм проник в Бурятию в XVII веке и укрепился здесь первоначально среди табангутов, цонголов, атаганов, хатагинов. Среди хоринцев ламаизм распространился позднее, в XVIII веке. Формирование церковной организации ламаизма у селенгинских и хоринских бурят фактически началось только в 1741 году, когда были основаны первые монастыри в качестве общественных религиозных центров. До этого времени преобладали кочевые домашние молельни в ставках князцов, поскольку инициатива внедрения новой религии среди бурят принадлежала правящим верхам.

Героический эпос "Гэсэр" является уникальным памятником духовной культуры не только бурятского, но и других, входивших в монголосферу народов. Эпос распространен у тибетцев, монголов, тувинцев, алтайцев, калмыков, северо-тибетских уйгуров. "Гэсэр" стал в определенном смысле символом центрально-азиатской общности различных культур и традиций. Эпическое сказание о Гэсэре сохраняется в живой народной памяти до нашего времени. Если записанные тысячи лет назад Илиада и Одиссея перестали исполняться сказителями, передаваться из уст в уста, то "Гэсэр" дошел до нас и в литературной, и фольклорной традиции.

Литература Бурятии, являясь частью литературы большого региона от Урала до Сахалина, и, несомненно, несет на себе особенности не только собственно национальное, но и общее региональное. В изучении романов Бурятии одного из регионов Сибири и Дальнего Востока наиболее актуальными признаны проблемы, связанные с особенностями национального стиля писателя, точнее, специфики этнопоэтики как стилеобразующего фактора произведений. Вообще, понятие "национальный стиль" вошло в литературоведческий оборот в конце 1950-х - начале 1960-х годов и сегодня получает все большее признание. Исследователи (У.Б. Далгат, В.М. Гацак, Д.Н. Медриш, В.Т. Петров, В.Ц. Найдаков, С.Ж. Балданов, С.И. Гармаева и другие) рассматривают "национальный стиль" как ведущее стилевое течение в национальной литературе, в которой одной из важных основ литературного развития признается фольклор, выполняющий в произведении "эстетическую, эмоционально-выразительную, сюжетообразующую, информативную, экспликативную, социальную, этнопсихологическую, национальную и другие функции".

У бурят и монголов использование различных цветов, цветных красок носило осмысленный, канонизированный характер. Цветовая композиция строится на сочетании светлого и темного. Этот принцип характерен в отделке бурятских шерстяных и меховых ковров. Принцип цветовой контрастности применяется в ювелирном искусстве. Цветные камни - сердолик, лазурит, малахит, коралл, перламутр составляют контраст серебру, золоту, стали. Цветными красками расписывалась мебель в жилище, цветными нитками вышивали узоры на одежде, на головном уборе и обуви. Им украшались предметы быта и многое другое.

Самобытное искусство бурятских кузнецов и ювелиров, работающих традиционно с металлом и серебром, - это свидетельство высокой духовности и образованности мастеров, выразителей национальной культуры. Кузнечное искусство издревле пользовалось огромным уважением у забайкальских народов. В бурятском фольклоре кузнецам приписывается божественное происхождение. По поверьям бурят, первым кузнецом был небожитель - небесный кузнец Божинтой-убгэн, а каждый из девяти его сыновей был эжином-покровителем какого-либо кузнечного инструмента.

Разнообразием отличалась техника скульптурных изделий в дацанах. Круглая и рельефная скульптура выполнялась литьем, штамповкой и чеканкой металлов, резьбой по камню и дереву, лепкой из глины и папье-маше. Многие дацаны имели своих чеканщиков, ювелиров и литейщиков, но часто их заказы выполняли народные умельцы из окрестных улусов. Так, в Хорто на реке Хилок местные мастера организовали литье бурханов и предметов культа из меди. Полученные изделия окончательно отделывались вручную и покрывались толстым слоем золота.

При сравнении икон разных школ - тибетской, монгольской и бурятской -- в последней обнаруживаются на первый взгляд незначительные отклонения, в которых тем не менее проступают черты национального видения. Только некоторые бурятские живописцы проходили обучение в специальных школах в Лхасе или Амдо, большинство же овладевало ремеслом самостоятельно, и как раз это обстоятельство способствовало выявлению своеобразия в их работе.

Часто иконописцы непроизвольно вносили изменения в композицию рисунка. Но существенно то, что цветовая гамма бурятских икон, как правило, отличалась своими особенностями. Определенную роль в этом играли краски, покупаемые иногда в русских лавках, и, естественно, обладавшие другими свойствами, чем тибетские или китайские. И все же решающее значение имели здесь причины более глубокие, а именно - народное понимание красоты рисунка и колорита.

Шаманский фольклор являлся неписаной книгой священных преданий, передаваемых из поколения в поколение, живой религиозной хрестоматией. Идейное содержание произведений этого фольклора сводилось преимущественно к суждениям о сверхъестественном, о предопределенности человеческой судьбы, об искупительное жертвоприношений, о чудесной способности шаманов и шаманок помочь верующим в обеспечении им благополучия и здоровья.

Бурятская музыкальная культура формировалась в тесном контакте с музыкой других регионов - Центральной Азии, Сибири, Дальнего Востока - и генетически родственна музыке монголов, тувинцев, эвенков, калмыков и других представителей алтайской этноязыковой семьи.

С древних времен пение и музицирование составляли важную часть народного быта бурят. Многие древние виды бурятской музыки связаны с охотничьей и скотоводческой практикой (игра на дудках-манках, заклинание овцематки), с обрядами поклонения тэнгри (небесным божествам) и духам предков, обрядами шаманизма. В традиционной музыке бурят преобладает сольное музицирование, часто с инструментальным сопровождением, распространены также и хоровые танцевальные композиции. Распространена традиция индивидуального песнетворчества по различным поводам (приветственные, величальные песни). Бурятские народные песни имеют куплетную форму. Бурятской музыкальной культуре свойственны локальные различия соответственно географическим и этническим зонам. Для восточнобурятских песен характерны широкий диапазон, широкие интервальные ходы, полный пятиступенный звукоряд; в западнобурятских песнях преобладают узкообъемные лады (ангемитоника), вариантно-попевочное строение, их отличают прихотливость ритмики, обилие орнаментики.

Бурятский орнамент имеет свои характерные выразительные особенности, отличающие его от национальных узоров других народов (традиционные мотивы, форма, цветовая гамма, композиционное решение и т.п.). Это объясняется спецификой естественно-географических, природных, бытовых, культурных и ряда других условий, в которых происходило его формирование.

В современной ситуации всеобщей глобализации актуальна проблема сохранения многообразия культурного мирового ландшафта. Особенно хрупким является культурное наследие малочисленных народов, перед которыми стоит двоякая задача: гармоничное взаимодействие с доминирующими мировыми культурами, современной цивилизацией и одновременное сохранение собственного уникального своеобразия.

В последние годы осуществляются меры государственно-правового обеспечения сохранности и развития бурятской культуры и языка. Принята Конституция Республики Бурятия, учреждены государственный флаг и гимн; бурятский язык наряду с русским провозглашен государственным языком. В тоже время проблема сохранения бурятского языка остается чрезвычайно острой.

Таким образом, определенные во введении цель и задачи исследования можно считать достигнутыми в полном объеме.

Список литературы

1. Абай Гэсэр. - Улан-Удэ, 2005.

2. Актуальные проблемы истории Бурятии. - Улан-Удэ, 1999.

. Бабуева В.Д. Материальная и духовная культура бурят. Учебное пособие. - Улан-Удэ, 2007.

. Баторов П.П. Легенда о происхождении Агинских бурят. // Бурятоведческий сборник, вып. III - IV, Иркутск, 1997.

. Батуева И.Б. Буряты на рубеже XIX - XX вв. (Хозяйство бурят. Скотоводство в дореволюционный период). Историко-этнографический очерк. - Улан-Удэ, 1992.

. Бурятская деревянная скульптура. Альбом. - Улан-Удэ, 1971.

. Быт бурят в настоящем и прошлом. - Улан-Удэ, 2001.

. Вяткина К.В. Очерки культуры и быта бурят. - Л., 1969.

. Галданова Г.Р. Закаменские буряты: историко-этнографические очерки (вторая половина XIX - первая половина XX вв.). - Новосибирск, 1992.

. Галданова Г.Р. Доламаистские верования бурят. - Н., 2005.

. Гармаева С.И. Взаимодействие национального и интернационального в бурятской литературе / С.И. Гармаева // Новые тенденции в современной литературе урятии. - Улан-Удэ: БФ СО АН СССР, 1988..

. Гармаева С.И. Типология художественных традиций в прозе Бурятии XX века / С.И. Гармаева. - Улан-Удэ.: Изд-во Бурят. гос. ун-та, 1997.

. Дугаров Д.С. Исторические корни белого шаманства (на материале обрядового фольклора бурят). - М., 2001.

. Жамбалова С.Г. Традиционная охота бурят. - Новосибирск, 2003.

. Жуковская Н.Л. Бурятская мифология и ее монгольские параллели // Символика культов и ритуалов народов зарубежной Азии. - М., 2001.

. Жуковская Н.Л. Ламаизм и ранние формы религии. - М., 2005.

. Зориктуев Б.Р. Буряты. Этнографический очерк./ Булат Зориктуев. - Улан-Удэ: изд-во "Бэлиг", 2000.

. Иванов С.В. К семантике изображений на старинных бурятских онгонах. // Сборник музея антропологии и этнографии, т.XVII, М.- Л., 1957.

. Культурно-бытовые традиции бурят и монголов. - Улан-Удэ, 2006.

. Ламаизм в Бурятии XVIII - нач.XX в. - Н., 1999.

. Линховоин Л.Л. Заметки о дореволюционном быте Агинских бурят. - Улан-Удэ, 1972.

. Михайлов Т.М. Влияние ламаизма и христианства на шаманизм бурят // Христианство и ламаизм у коренного населения Сибири. - Л., 1979.

. Михайлов Т.М. Из истории бурятского шаманизма с древнейших времен по XVIII в. - Н., 2005.

. Михайлов Т.М. Современные этнокультурные процессы в Бурятии // Культурно-бытовые традиции бурят и монголов. - Улан-Удэ, 2002.

. Нимаев Д.Д. Буряты: диалектика этнического и государственного // Народы Сибири. Права и возможности.- Новосибирск, 2007.

. Нимаев Д.Д. Проблемы этногенеза бурят. - Новосибирск, 2004.

. Окладников А.П. Открытие Сибири. - Новосибирск: Сфера, 2002.

. Очерки истории культуры Бурятии./ Улан-Удэ: бурятское кн. изд-во, 2002.

. Павлинская Л.Р., Жамбалова С.Г. Становление и развитие хозяйственной традиции на территории Прибайкалья и Забайкалья // Культурные традиции народов Сибири. - Л., 1995.

. Семейная обрядность народов Сибири. - М., 2000.

. Семейный быт и этнокультурные процессы в Бурятии. - Н., 2004.

. Серебренников И.И. Буряты, их хозяйственный быт и землепользование. - Верхнеудинск, 1925.

. Сказания бурят, записанные разными собирателями. Записки Восточно-Сибирского отделения Русского географического общества по этнографии, т.1, вып.2, Иркутск, 1890.

. Традиционные верования и быт народов Сибири, XIX - нач.XX в. - Н., 1987.

. Тумахани А.В. Бурятское народное искусство./ А.В.Тумахани. - Улан-Удэ, 1999.

. Тумунов Ж.Т. Очерки из истории Агинских бурят. - Улан-Удэ: Бурят.кн.изд-во, 2003.

. Уланов А.И. Бурятский героический эпос. - Улан-Удэ, 2001.

. Уланов А.И. Древний фольклор бурят. - Улан-Удэ, 1998.

. Хангалов М.Н. Материалы для изучения шаманства в Сибири (Шаманство у бурят Иркутской губернии) // Собрание сочинений, т.1, Улан-Удэ, 1958.

. Христианство и ламаизм у коренного населения Сибири. - Л.,2003.

. Шаракшинова Н.О. Бурятский фольклор. - Иркутск, 1989.

. Этносоциальные общности в регионе Восточной Сибири и их социально-культурная динамика. - Улан-Удэ, 2003.